Впрочем, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен. (с)
Яд
Под осенним цветным листопадом
Мы бесшумно бежим волчьей стаей.
Злость и ярость в нас неизменны.
Говорят, в мире много ядов.
Мы не пьем их и не глотаем -
Яд струится по нашим венам.
Зверь-убийца, вкусив нашей крови,
Не почувствует гадкого яда.
Только кровь с явным привкусом стали.
Провожаемый предсмертным злым воем,
Глаз тупых стекленеющим взглядом,
Не поймет. Безнадежно отравлен
Злым невежеством волчьим жестоким.
Нет, не волчьим! увы, человечьим.
Но обличья свои они прячут.
И умрет он в агоний потоках.
Ведь людей только яд этот лечит,
А с животным бывает иначе.
Под осенним цветным листопадом
Мы бесшумно бежим волчьей стаей.
Злость и ярость в нас неизменны.
Говорят, в мире много ядов.
Мы не пьем их и не глотаем -
Яд струится по нашим венам.
Зверь-убийца, вкусив нашей крови,
Не почувствует гадкого яда.
Только кровь с явным привкусом стали.
Провожаемый предсмертным злым воем,
Глаз тупых стекленеющим взглядом,
Не поймет. Безнадежно отравлен
Злым невежеством волчьим жестоким.
Нет, не волчьим! увы, человечьим.
Но обличья свои они прячут.
И умрет он в агоний потоках.
Ведь людей только яд этот лечит,
А с животным бывает иначе.